Владычица магии - Страница 29

Тот едва успел поднять щит, как Мендореллен вновь взмахнул широким лезвием. Дирижену удалось только поднять руку, но слабые удары не причинили вреда. И тут меч Мендореллена с силой опустился на шлем барона. Тот закачался и осел на сухую траву.

— Господин мой, — с тревогой спросил Мендореллен, нагибаясь и приподнимая изуродованное забрало поверженного противника, — вам плохо? Можете продолжать?

Дирижен не ответил. Из носа хлынула кровь, глаза закатились, лицо посинело. Правая сторона тела судорожно подёргивалась.

— Поскольку этот храбрый рыцарь не в силах вымолвить слова, — объявил Мендореллен, — считаю его побеждённым.

И огляделся, по-прежнему сжимая рукоятку меча.

— Кто-нибудь хочет опровергнуть мои слова?

Последовало долгое молчание.

— Не потрудятся ли друзья рыцаря унести его с поля? Раны его не опасны.

Несколько месяцев в постели — и он вновь будет на ногах.

И Мендореллен обернулся к барону Олторейну, лицо которого заметно побледнело.

— Ну, господин мой, — жизнерадостно начал он, — не приступить ли нам к делу? Мои друзья горят желанием продолжать путешествие, как, впрочем, и я сам.

Сэр Олторейн оказался на земле при первом же столкновении, да к тому же сломал ногу.

— Не повезло, господин мой, — заметил Мендореллен, подходя ближе и поднимая меч. — Вы сдаётесь?

— Я не могу встать, — прохрипел Олторейн сквозь стиснутые зубы, — другого выбора нет. Сдаюсь.

— И мы можем беспрепятственно проехать?

— Дорога открыта, — корчась от боли, ответил барон.

— Погодите! — раздался каркающий голос. Сквозь толпу рыцарей на поле выехал закованный в латы мерг и остановился перед Мендорелленом.

— Я так и думала, что он решит вмешаться, — тихо заметила тётя Пол и, спешившись, выступила на избитый копытами круг.

— Отойди в сторону, Мендореллен, — велела она.

— Ни за что, госпожа моя, — запротестовал рыцарь.

— С дороги, Мендореллен! — рявкнул Волк. Мендореллен, испуганно оглянувшись, повиновался.

— Ну, гролим? — прищурилась тётя Пол, откидывая капюшон.

Глаза всадника широко раскрылись при виде белого локона на лбу; он почти с отчаянием поднял руку, быстро бормоча что-то себе под нос.

И снова Гарион ощутил странный толчок одновременно с гулким рёвом в ушах На секунду зеленоватое свечение, казалось, окутало фигуру тёти Пол. Она равнодушно взмахнула рукой; сияние исчезло.

— Ты, должно быть, давно не практиковался, — замётана она — Не хочешь попытаться ещё раз?

Гролим поднял обе руки, но ничего не успел. Сзади тихим неслышным шагом подъехал Дерник. Взмах топора. Удар пришёлся прямо поверху шлема врага.

– Дерник! — закричала тётя Пол. — Беги!

Но кузнец, угрюмо насупившись, снова размахнулся. Потерявший сознание гролим вывалился из седла.

— Глупец! — в ярости воскликнула тётя Пол. — Что ты вытворяешь?

— Он хотел напасть на вас, мистрис Пол, — объяснил Дерник, сверкая глазами.

— Слезай с лошади.

Дерник спешился.

— Неужели не понимаешь, как это опасно? — возмутилась она — Этот гролим мог тебя убить!

— Я буду защищать вас, пока смогу, мистрис Пол, — упрямо ответил кузнец, — и хотя я не воин и не чародей, но никому не позволю причинить вам зло.

Глаза тёти Пол изумлённо раскрылись, потом вновь сузились; что-то в них смягчилось. Гарион, знавший её с детства, успел распознать быструю смену чувств. И внезапно, без предупреждения, тётя Пол обняла встрепенувшегося Дерника. — Ты, неуклюжий, милый дурачок. Никогда не делай этого, никогда, слышишь?

У меня сердце едва не остановилось!

Гарион, почувствовав странный комок в горле, отвернулся, краем глаза успев заметить ехидную ухмылку на лице господина Волка.

В строю рыцарей, выстроившихся на краю поля, произошло непонятное замешательство. Некоторые оглядывались с видом людей, внезапно пробудившихся от ужасного сна. Остальные были погружены в глубокую задумчивость. Сэр Олторейн пытался подняться.

— Не стоит, господин мой, — уговаривал Мендореллен, осторожно прижимая его к земле, — иначе причинишь себе ненужную боль.

— Что мы наделали? — со стыдом простонал барон. Господин Волк, спешившись, встал на колени перед раненым.

— Это не твоя вина, а дело рук мерга, — объяснил он барону. — Гролим вселил в ваши сердца вражду и столкнул вас друг с другом.

— Чародейство? — охнул Олторейн, побледнев.

— Это вовсе не мерг, а жрец гролимов, — кивнул Волк.

— И теперь заклятье снято?

Волк снова кивнул, глядя на валяющегося без сознания гролима.

— Заковать мерга в кандалы, — приказал барон собравшимся рыцарям.

И оглянулся на Волка.

— Мы прекрасно умеем расправляться с чародеями, — мрачно заметил он. — Вот великолепный случай отпраздновать окончание постыдной распри. Этот гролим в последний раз испытывал свои чары на ком бы то ни было.

— Превосходно! — угрюмо ухмыльнулся Волк.

— Сэр Мендореллен! — воскликнул барон Олторейн, морщась от боли в сломанной ноге. — Чем мы можем отплатить тебе и твоим спутникам за то, что вернули нам разум?

— Нам довольно и того, что между вами вновь воцарился мир! — довольно напыщенно объявил Мендореллен. — Поскольку всему свету известно, что я самый миролюбивый в королевстве человек.

Но тут взгляд рыцаря упал на лежащего без сил Леллдорина, и какая-то новая мысль, казалось, осенила его.

— Однако я должен просить у тебя одолжения. Один из наших друзей — храбрый астуриец, юноша благородного происхождения, страдает от тяжких ран. Не согласился бы ты взять его на своё попечение?